Все идет к тому, что наши внуки снег увидят только на фотографиях. Но в этом есть и плюсы: не нужно будет летать за тридевять земель в декабре, чтобы погреться. Достаточно будет выйти на улицу и порадоваться знойному ветру на московских улочках. Ну а пока есть еще в мире места, где зимой снежно и бодряще холодно.
Ярлык - дервня
Десять, двадцать, тридцать, сорок……. А почему не четырдцать? Неожиданный вопрос с последующим погружением в энциклопедии.
По наиболее распространённой версии, принятой в качестве основной, слово происходит от понятия «связка меховых шкурок» (соболей, куниц и пр.). Связка из 40 шкурок представляла собой единицу меры, торговли и хранения этих шкурок, так как 40 собольих шкурок требовалось для шитья одной собольей шубы стандартного размера. Шкурки заворачивались в ткань, которая и называлась «сорок» от древнерусского «сорочка». Интересно, что числовое обозначение «сорок» сменило более древнее «четыре десяте».
А вот ради интереса: если попросить в магазине завернуть тридцать яблок и четырдцать мандаринов — поймут?
Одним из важных элементов ухода за животными являются опилки. Они идут на подстилку коровам, козам и птицам. Поэтому их доставка — событие всегда важное и желанное. В прошлую пятницу выдалась ну очень слякотная погода, так что дороги к Лукино размякли до состояния «Прошу трактора». Обычно опилки нам доставляет Камаз, которому никакой кисель не страшен, но в этот раз деревообрабатывающий завод решил убить одной ходкой сразу 6 зайцев и прислал нам фуру на 96 кубов. Для понимания — это 6 Камазов по объему. Итак, подъехал этот чудо-опилковоз к съезду на грунтовую дорогу, подал вперед, съехал и встал на ровной площадке. Колеса, и без того рассчитанные на асфальт, оказались по русскому недосмотру еще и стертыми под самый ноль. Так что крутились они всей своей колесной стаей красиво и бестолково. Водитель хотел было дать деру назад, но вовремя подоспел наш тракторист Александр на Белорусе 1221 (красавец-трактор с широко-поставленными колесами). Сначала водитель фуры хотел деликатно отказаться, но сзади его ждал подъем на асфальтовую дорогу, на которую тащить его с опилками никто не собирался, а впереди ждала неизвестность в темноте, освещаемая только фарами трактора и блеском глаз тех, кто ждал опилок. Выбор был сделан и фура медленно потянулась за трактором в сторону фермы. Все шло прекрасно. Беларус, почти не напрягаясь, тянул за собой длинномер, периодически подвиливая на особо крутых участках дороги. Водитель машины уже совсем расслабился и даже начал получать удовольствие от поездки, пока не появилась речка. К такому повороту событий он был явно не готов, потому как забыл даже традиционно поматериться. Он просто вглядывался в брод и вопрошающе глядел на то на меня, то на Сашу, то на фуру. Не давая ему опомниться, Саша потянул трактор к съезду в воду, и фура послушна потянулась следом. На одной из кочек бампер дальнобоя зацепил землю и чуть хрустнул. Водитель навзрыд выдохнул что-то вроде «блин, нафиг», но передние колеса уже были на том берегу, а задние — на этом. Дальше был подъем в горку, разгрузка, транспортировка фуры до асфальта, но мы уже радовались возле огромной кучи опилок под навесом напротив коровника. Да здравствует чистота и порядок в Лукино!